Костер для инквизитора - Страница 54

Вошь наблюдал за действиями Ласковина с интересом и одобрением.

– Трех часов хватит? – спросил Андрей.

– Лучше четыре,– сказал Вошь.

Ласковин кивнул, выставил таймер и повернул все пять газовых кранов.

Дверь на кухню прикрывать не стал – за четыре часа на кухне может оказаться слишком много газа и слишком мало воздуха.

На выходе Вошь снял с вешалки пару теплых курток, сунул Ласковину, затем забрал пистолет у первого охранника – оружие второго уже лежало в сумке. С точки зрения Ласковина, оружия у них и так более, чем достаточно, но Вошь, похоже, просто не мог спокойно пройти мимо оставленного ствола. Даже если прежний хозяин уже не в состоянии оружие использовать – с простреленной головой сие затруднительно. Ласковин почти восхищался легкостью, с которой Вошь убивал людей. Как будто посуду мыл после ужина, чтобы на утро не оставалась.

«Не людей,– поправил себя Ласковин.– Врагов».

И опять вспомнилось: «Ты – Владыка…»

Глава четвертая

Вещей у девушек набралось на два тощих узелка, так что сборы заняли не много времени. Воша не было уже довольно долго, но Ласковин не беспокоился. Пусть беспокоятся те, кто попробует помешать его напарнику.

По третьему разу пили чай. Нормальный, а не подсушенную травку из «свидетельских» фондов. Да уж, на питании этих девочек ЦРУ точно не разорилось.

Даша сняла со стенки фотографию «доброго американского дядюшки», со сладострастной улыбкой разорвала в мелкие клочки и отправила в печь. Какой контраст с тем, что Ласковин видел всего несколько часов назад. Полное восстановление умственных способностей. Потрясающе!

– Как же вас угораздило? – спросил Ласковин.

– Бес попутал,– очень серьезно сказала Ира.

– Нет, сначала все хорошо было,– рассудительно проговорила Даша.– Все вокруг друзья, и слова добрые, правильные. Все равно как домой попали. Только еще спокойней.

– Ага,– согласилась Ира.– Как дома. Если моего папашку-алкаша выгнать к ежкиной матери!

– Ирка, прекрати,– сердито потребовала Даша.

– А ну их в жопу! Пошли они на хер! За матерное слово – три дня на хлебе и воде! Честно, да?

– Нет,– отозвался Ласковин.– Но правильно.

Даша засмеялась, Ира надула губки.

– Никто меня не любит! – заявила она.

– Бог тебя любит,– с иронией возразила Даша.

– А пошел он в жопу!

– Стоп! – вмешался Ласковин.– Еще одно такое заявление – выдеру.

– Это в каком смысле? – кокетливо спросила Ира.

– В прямом. Бог – это Бог, а ваши «свидетели» – по другому ведомству.

– Ну извините,– сказала Ира.– Я ж не хотела вас обидеть. Просто достали, блин!

– Я не… – начал Ласковин, и тут снаружи взревело так, будто железный дракон проснулся. Проснулся и пикирует на бедный домишко. Все трое, в том числе и Ласковин, подпрыгнули на полметра вместе с табуретками.

Страшный рев внезапно оборвался, оставив после себя звенящую тишину. Сразу в сенях застучали подошвы, резко распахнулась дверь.

– Общий подъем! – скомандовал Вошь.– Уходим в темпе.

Ласковин оделся первым, подхватил свою сумку и Ирин узелок, вышел в ночь… и увидел динозавра. Динозавр был гусеничный, железный и громоздкий. Такой большой, что из-за метели всего не оглядеть.

– Грузись, что смотришь? – подтолкнул Вошь.– Нормальная броня, прокачу с ветерком.

Внутри оказалось неожиданно просторно. Особенно в заднем отсеке. И, похоже, вдвое холоднее, чем снаружи. Над скамьей ослепительно улыбалась смуглая голенькая красотка. «Приезжайте к нам на Гавайи!» – приглашал плакат. По такой погоде Ласковин охотно принял бы приглашение.

Девочки забились в угол, притихли. В мужских куртках они походили на гномиков.

– Андрей, иди сюда,– позвал Вошь.

Ласковин перебрался вперед, с любопытством огляделся. Но ничего особо занятного для себя, как бывшего электронщика, не обнаружил. Хотя первичной электроникой железяка была оснащена. Оборудования было не больше, чем в автомобиле.

Вошь уселся на водительское место, взялся за белый горизонтальный штурвал, вдавил педаль, и громадина рванула вперед. Трясло немилосердно. Ласковин чувствовал себя жуком в спичечном коробке. А вот Вошь оживился, даже замычал какую-то песенку. Потом оглянулся, бросил Ласковину:

– Хорошо горит.

– Что горит? – крикнула Ира.

Она пристроилась за спиной Ласковина. Даша тоже перебралась вперед, села на свободное место.

– Церковь ваша,– Вошь повысил голос, чтобы перекричать рев дизеля.

– Как это горит? – ошеломленно переспросила Ира.

– Эй,– заметил Ласковин.– У тебя кровь.

По запястью Воша ползла темная струйка.

– Я видела, там написано «аптечка»! – Даша вскочила и тут же плюхнулась обратно – динозавр смял очередное препятствие.

– Аптечка! – Вошь захохотал.– Эта железяка еще в часть не прибыла, как в ней уже и йода не осталось.

Для Воша это была целая речь.

– Останови этот гроб! – крикнул Ласковин.– Не дури! У нас-то аптечка есть!

Вошь тормознул, и БМП встала, как вкопанная. Пассажиров швырнуло вперед, Ласковин еле успел поймать Иру за руку.

– Что гроб, это ты в точку,– в наступившей тишине произнес Вошь.– Это тебе куча народу подтвердит. Посмертно.

– Никак у нас чувство юмора прорезалось,– проворчал Ласковин.– Снимай куртку. Блин! Весь мех в крови, чем ты раньше думал?

Он распечатал перевязочный пакет.

– Лучше я,– вызвалась Даша.– Я умею.

– Я тоже,– буркнул Ласковин.

– Она – медсестра,– уточнила Ира, и Андрей уступил.

После перевязки Вошь снова натянул куртку.

– Пошли прогуляемся,– предложил он.

БМП стояла на дороге. Позади – взрыхленный гусеницами снег, впереди – снежная заметь, в которую упирается желтый столб света.